Кусевицкий — это Hi-End!!!
Не менее сорока лет я хранил два комплекта грампластинок на 78 об/мин. Это — 6-я “патетическая” симфония Чайковского и 3-я “героическая” симфония Бетховена в исполнении Бостонского и, соответственно, Лондонского оркестров под управлением Сергея Кусевицкого (1874 –1951). В комплекте Бетховена один диск был утерян, и вот, не поверите, повезло! Неожиданно я обнаружил недостающую пластинку у 90-летней старушки. Счастливая случайность сподвигла меня на решительные действия. Я захотел, во что бы то ни стало, издать 3–ю симфонию Бетховена. Нескромно об этом говорить, но у меня действительно обнаружились способности к гипнозу, так как разорвавший со мной отношения “АудиоМагазин” вдруг согласился издать любимого мной Кусевицкого, несмотря на то, что коммерческая перспектива 3- ей симфонии весьма сомнительна. Но даже если не думать о коммерческой стороне дела, то сам выбор интерпретации русским дирижером Бетховена у многих вызовет недоумение.
О моем пристрастии к Сергею Кусевицкому многие помнят по статье, опубликованной в журнале “АудиоМагазин” №3(8)’96 c.75-76, однако, почему был предложен для издания именно его Бетховен, а не 6-я Чайковского? Поверить в то, что Кусевицкий смог победить Фурвенглера и Тосканини в интерпретации 6-ой симфонии можно. Русскому ведь много легче сыграть русскую музыку, чем немцу или итальянцу. Но ведь 3-я симфония Бетховена — это чисто немецкая музыка. Тем более что ее в начале ХХ века блистательно исполняли супер-дирижеры, такие, как: Вейнгартнер, Менгельберг и Фуртвенглер. Почему же я обратился к интерпретации этой симфонии Кусевицким? Дело в том, что по масштабу музыкального мышления и мощи духа Кусевицкий поднялся выше всех перечисленных мной великих маэстро. К тому же его Бетховен оказался вовсе не русским и не немецким. Он абсолютно интернационален. Признать эту способность за Кусевицким можно, если послушать записи, в которых он потрясающе справляется с музыкой Баха, Вивальди, Брамса, Дебюсси, Мендельсона, Равеля, Рихарда Штрауса, Прокофьева, Скрябина, Онеггера, Стравинского. Я это знаю не понаслышке, поэтому не сужу его свысока, как это делают некоторые “искусствоведы в штатском”, — я его слушал на оригинальных грампластинках, причем с детства. Кстати, тогда о нем знали многие советские меломаны.
И все-таки и тогда, и теперь слава Кусевицкого за рубежом превосходила его известность на родине. В 1930 гг. в Америке о Кусевицком писали: “…Его Бетховен — грандиозен, его Брамс – глубок, его Чайковский – захватывающий. Позже английский музыковед Э.Ньюмен писал: “Чем больше артист воспламеняется, тем холоднее должна быть его голова и рука, которая управляет этим огнем. Кусевицкий обладал этим “центральным льдом” в высшей степени. Я думаю, что почти невозможно довести некоторые произведения до более острой кульминации нервного накала, чем это делает он…Но нервозность никогда не захватывает его руку. Она – слуга Кусевицкого, а не его хозяин. Волнение у него всегда полностью контролируется; одна большая пластическая линия пронизывает все исполнение от начала до конца”.
В 1943 г. газета “Бостон Глоб” написала: “19 лет назад великий русский, ставший и великим американцем, Кусевицкий принял в свои руки Бостонский оркестр, и все эти годы неуклонно вел его к той высоте, на которой сейчас стоит впереди всех оркестров Америки”.
У меня возникает недоумение, почему признанный всем миром великий русский дирижер не известен в России. Ведь его ученика Леонарда Бернстайна, гораздо менее одаренного, знают у нас практически все. Думаю, что виноваты в этом искусствоведы с консерваторским образованием, которые, не прослушав ни одной записи Кусевицкого, или прослушав их в формате МР3, кусают его и обклеивают музыковедческими ярлыками, такими, как: “переиначивание музыкальных произведений, а также эклектичность или культурные аномалии в стиле дирижирования”.
Анатолий Лихницкий
